Иерусалим и его обитатели. Иерусалимские прогулки - Виленский Лев (Лейб) Вульфович

Таким образом, в Иерусалиме появилась еще одна крепостная стена, которую археологи называют еще «широкой стеной». Остатки ее можно видеть сегодня в Еврейском квартале Старого Города, причем семиметровая толщина ровной кладки поражает воображение даже сегодня. У подножия стены сохранились руины тех домов, которые строители разрушили для прокладки укреплений – точно так, как рассказывал пророк Иешаягу. На этой самой стене стояли жители города, когда в 701 году до н.э к городу подошли имперские армии Ассирии, и парламентер Равшакэй, подойдя к стене так, чтобы его голос был слышен собравшимся, прокричал требование ассирийского царя о сдаче города.

Иерусалим избежал судьбы Шомрона. Осада его закончилась эпидемией чумы в рядах осаждающих, победитель многих стран и поселений, ассирийский царь Синнаххериб отошел от стен и вскоре оставил Иудею, разоренную, но сохранившую независимость. Несомненно, мощная крепостная стена внесла свою лепту в сохранение Иудеей статус-кво.

Фундамент «широкой стены» ночью

К сожалению, она не спасла Иерусалим от вавилонян Невухаднеццара (Навуходоносора) в 586 году до н. э. В этом году закончился первый период еврейской государственности, период Первого Храма. Сам Храм и город – по словам одного из пророков – оказались в развалинах. А иудеев увели в Вавилон, положив начало явлению, которое называют «галутом» – рассеянием.

Но в отличие от многих гордых городов и столиц, чьи стены были разрушены, жители уведены в рабство, и былая слава никогда более не восстановилась, Иерусалиму было суждено вновь стать столицей еврейского государства. Персидский царь Корэйш (Кир), покоритель Вавилона, отпустил евреев на родину и разрешил им строительство города и Храма. В 535 году до н.э первые евреи вернулись к развалинам, вот уж более полувека лежащие на склонах Западной и Восточной возвышенности – двух вершин Иудейского Хребта, там, где журчал в долине Кидрона источник Гихон. Короткие фразы из Книги Нехемии лучше всего описывают то, что открылось перед глазами вернувшихся:

…стена Иерушалаима разрушена и ворота его сожжены огнем».

Нехемия, 1, 3.

В то время, как цари Персидской империи готовились к войне с Грецией, полунезависимое княжество Иудея со столицей в Иерусалиме восставало из пепла. Стучали молотки каменотесов, строилась вокруг города новая стена, и вновь возводился Храм. И пусть этот небольшой и скромный Храм заставил плакать стариков, помнящих еще святилище, возведенное Соломоном и разрушенное Навуходоносором, пусть стены, большею частью построенные по линии существовавшей до этого стены Соломона, не были столь толсты – Иерусалим возрождался. Нехемия руководил строительством крепостных укреплений. Дадим ему слово:

13) И выехал я ночью через ворота Долины к Эйн Аттаним и к воротам Мусорным, и; осмотрел я крепостные стены Йэрушалайима, что были разрушены, и ворота его, что сожжены огнем. (14) И прошел я к воротам Источника и к царскому водоему, но не было (там) места, чтобы пройти скотине, которая подо мной. (15) И поднялся я ночью по (руслу) реки, и осмотрел стену, и вернулся к воротам Долины, и возвратился (домой).

Нехемия,2, 13—15

(17) Но сказал я им: «Вы видите то бедствие, в котором мы находимся, – как разрушен Йэрушалайим и ворота его сожжены огнем. Идемте же, отстроим стены Йэрушалайима, и не будем впредь в унижении». (18) И рассказал я им о руке Б-жьей, что благой была надо мною, и о словах царя, которые сказал он мне. И сказали они: «Встанем и отстроим!». И крепко взялись они за благое дело.

Там же, 17—18

(38) И отстроили мы стену, и соединена была вся стена до половины (высоты ее), потому что в сердце у народа было (желание) работать.

Нехемия, 3, 38.

Вся третья глава Книги Нехемии – подробный отчет о том, как возводилась новая стена Иерусалима. Этот отчет особо ценен тем, что в нем подробно описаны границы города, даны названия башен и укреплений. К сожалению, от этой стены ничего не уцелело – кроме маленького участка в районе археологического парка «Ир-Давид», по всей видимости, стена Нехемии была разобрана и использована как строительный материал для последующих крепостных сооружений Иерусалима. Мы еще неоднократно увидим, как камни предыдущих эпох укладывались в толщу стен города. И это неудивительно. Обработка камня занимает много времени – отчего бы не воспользоваться готовым подручным материалом…

Интересно повторение истории города – точно так же, как за пятьсот лет до описываемых событий, Иерусалим начал расти на Восточной возвышенности, которую окружил стеной Нехемия, а затем перешел через долину Тиропеон и начал подниматься по склону Западной возвышенности. И во времена царей Иудеи из династии Маккавеев появилась так называемая Первая стена – охватывающая новые дома на Западе, построенная по приказу царя Иоханана Гиркана I. Свидетельства об этой стене мы находим у Йосифа Флавия и в Первой книге Маккавеев. Она причудливо извивалась вокруг Ар-Цион (горы Сион), ее остатки сегодня можно увидеть в подземном археологическом парке улицы Кардо в Старом Городе. По словам Йосифа Флавия —

Стена Маккавеев в основании турецкой стены

«Из трех стен древнейшая была труднопобедима вследствие окружавших ее пропастей и возвышавшегося над последними холма, на котором она была построена; но ее природная мощь была значительно возвеличена еще искусственно, так как Давид и Соломон, равно как и последовавшие за ними цари, старались превзойти друг друга в укреплении этой твердыни.»

Иосиф Флавий, «Иудейская война», книга 5, глава 4.

Тот же Йосиф Флавий сообщает нам об укреплениях Иерусалима следующее:

«Тройной стеной был обведен город, и только в тех местах, где

находились недоступные обрывы, была одна стена. Сам город был расположен на двух противолежащих холмах, разделенных посередине долиной, в которую ниспадали ряды домов с обеих сторон».

Там же.

Вторая стена города появилась вследствие дальнейшего расширения города на север, единственное возможное для этого направление, где не было глубоких долин и оврагов, где еще во времена Первого Храма селились горожане, и где в VII – VI веках до н.э, незадолго до вавилонского разрушения Иерусалима, проходил крепостной ров, защищавший северные пригороды Столицы. Этот ров использовали в период царствования Ирода Великого как контур, по которому строили вторую стену. Есть мнение, что ее остатки лежат в фундаменте Шхемских ворот нынешнего Старого Города. Обе стены – как Первая, так и Вторая – фланкировались крепостными башнями огромных размеров. Не удержусь, чтобы не передать слово Иосифу Флавию, живому свидетелю мощи столичных укреплений

Гиппикова башня, названная по имени друга, была четырехугольная, двадцати пяти локтей ширины и длины, тридцати локтей высоты и массивно построена; на

этом, составленном из глыб массиве, находилось вместилище для дождевой воды двадцати локтей глубины; над ним возвышалось еще двухэтажное жилое здание,

вышиною в двадцать пять локтей, разделенное на различного рода покои и увенчанное маленькими двухлоктевыми башенками и трехлоктевыми брустверами, так что общая высота башни достигала восьмидесяти локтей высоты. Вторая башня, названная Иродом по имени его брата Фазаеля, имела по сорок локтей в ширину и длину и столько же в вышину и была вся массивная. Наверху ее опоясывал кругом балкон вышиной в десять локтей, защищенный брустверами и выступами; в середине этого балкона возвышалась другая башня, помещавшая в себе великолепные покои, снабженные даже баней, так что вся башня совершенно походила на царский замок. Ее вершина была еще роскошнее предыдущей и украшена башенками и зубцами. В общем она имела около девяноста локтей высоты. По внешнему виду она была похожа на Фаросский маяк, что перед Александрией, но значительно превосходила его объемом. В то время в ней укрепился Симон, сделав ее главным пунктом своей власти. Третья башня Мариамма (по имени царицы) имела массивное основание в двадцать локтей вышины, двадцать локтей ширины и столько же длины; жилые помещения наверху были устроены еще великолепнее и разнообразнее, чем в предыдущих башнях, ибо царь считал приличествующим здание, названное по имени женщины, больше разукрасить, чем те, которые носили имена мужчин; зато последние были, наоборот, сильнее женской башни. Высота этой башни достигала пятидесяти пяти локтей

Йосиф Флавий, Иудейская война, книга 5, гл.4, 3.